Олег Погудин в ММДМ. Je chante. 26 апреля 2017

Петь шансон легко...
Сам по себе французский язык настраивает на романтический лад
l'amour - toujours...
la jeunesse - la tendresse...
Тут тебе и Париж, и Набережная туманов, шарфики, беретики, красивые мужчины с грустными глазами, романтика...
Остается совсем немного: одеться понаряднее, пригласить кордебалет и красиво выйти на сцену...
Получится выступление домработницы Анюты в Большом театре - жанр почтенный и имеющий своих поклонников, но никакого отношения к французскому шансону не имеющий...
Петь французский шансон по-настоящему - трудно. Очень трудно. Почти непреодолимо трудно.
Вдруг задумываешься и понимаешь, что в настоящей "Набережной туманов" ( а не в часто упоминаемом названии) герои погибают, что главная тема там - обреченная любовь, что об этом же Жак Превер( автор сценария) напишет и самую свою известную песню - "Опавшие листья"...
Потом видишь, что исполнители шансона выходили на сцену вовсе не в блестках и макияже, а Эдит Пиаф вообще не могла похвастаться нарядами и прической...
Романтики там, правда, через край. Вот одна из старейших песен в этом жанре, с которой все и начиналось: "Salut, salut a vous, soldats de17-me" ( Привет вам, солдаты семнадцатого полка), посвященная солдатам, отказавшимся стрелять в бастующих рабочих...
Ну а дальше будут и коммунары, и забастовщики, и женщины- работницы, и Марианна с флагом - вся левая стачечная баррикадная романтика.
В середине тридцатых эта волна пойдет на убыль, но на сцену выйдут представительницы chanson réaliste - Дамиа, Фреэль, Эдит Пиаф. Улица запоет о разлуках, разочаровании, женском одиночестве и обманутых надеждах.
Ну а уже после войны поэты, сценаристы, композиторы круга экзистенциалистов, расслышав этот голос улицы, попытаются отрефлексировать события середины ХХ века, опираясь на сложившуюся к тому времени городскую песенную культуру.
Пока нам, бедным советским детям, бегавшим по спальным районам с ключом вместо креста на шее, казалось, что в Париже-то уж точно все счастливы, веселы и красивы, там рождались произведения огромной трагической силы.
Французские "шестидесятники" оказались во многом смелее и глубже наших и в своих стихах, пьесах и фильмах рисковали отвечать на вопросы, которые у нас боялись и ставить.
Каждый человек уникален, - говорили они. Он определяется своим выбором, он живет пока ему есть кого любить, пока есть за кого отвечать.
Для того, чтобы это все прозвучало в исполняемых песнях мало обладать хорошими вокальными данными и выигрышной внешностью.
Настоящее исполнение шансона требует личностной зрелости и глубины.
По-настоящему работать в этом жанре, стоя два отделения один на один с публикой, нелегко и во Франции.
Олег Погудин же делает практически нереальное - он держит два часа внимание зала, большинство в котором языка не знает. Держит за счет глубокого проживания каждой песни, за счет цельности программы, ее выстроенности и продуманности. За счет исполнительской честности, отсутствия самолюбования и бережного отношения к себе.
Честность, благородство и достоинство...все именно так, как хотели видеть на сцене творцы исполняемых произведений.