На рубеже девятнадцатого-двадцатого веков Россия была больна театром. 
Театры росли как грибы, все барышни мечтали пойти в актрисы, все молодые люди - сыграть Чацкого.

Тащитесь, траурные клячи!
Актеры, правьте ремесло,
Чтобы от истины ходячей
Всем стало больно и светло! – писал Блок…

А еще все пели и сочиняли романсы. Гимназисты и тайные советники, цензоры и офицеры…
И вот там, на стыке драмы и музыки, пьесы и романса, как личного высказывания, и рождались те театральные впечатления, которые хранились в памяти людей много лет.
    «…лишь однажды в жизни я почувствовал всю страшную силу настоящего театра. Это случилось, когда папа повел меня на «Бесприданницу», роль которой играла приехавшая на гастроли великая Комиссаржевская. В белом кружевном платье, несколько сухопарая, измученная, с гитарой в слабых руках, певшая в отчаянии каким то надтреснутым голосом:
        «Но не любил он, нет, не любил он…»
        она сжигала мне, тринадцатилетнему гимназисту, душу», - вспоминал Валентин Катаев больше чем через 60 лет после увиденного спектакля.

Ах, Петербург, в борьбе с судьбою,
В глазах все небо затая,
Горит лампадой пред тобою
Комиссаржевская твоя, - прочтет Владимир Кошевой почти в самом начале спектакля-концерта народного артиста Росии Олега Погудина «Серебряный век. Вариации. Петербург» …
К этому времени занавес уже поднимется (а в этом концерте в полном соответствии с законами того театра, на котором еще служили, а не работали, был занавес), и на сцене уже появятся самые разные персонажи Серебряного века - поэты, актеры, Незнакомки, Прекрасные дамы, пианисты и скрипачи.
И завертится действо, в котором будут романсы, стихи, арии из опер и оперетт, песочная анимация, прекрасный вокал и актерская игра…
Завертится оно, правда, чуть раньше, когда в соцсетях появятся афиши проекта, отсылающие то к Сомову, то к прерафаэлитам, то к журналам мод того времени и приглашающие включиться в игру в театр.
Даже программка спектакля с нарисованном по моде Серебряного века синим ирисом уже приглашала зрителя к игре и сотворчеству, говорила о волшебстве, которое и случилось.

Надо сказать, что премьера «Серебряного века» состоялась 22 декабря 2018 года на сцене ГКД и ее основой во многом стали стихи Николая Гумилева. Сцена Кремлевского дворца представляла собой в декабре то ли корабль с двумя палубами и с музыкантами на верхней ( в какие-то моменты мелькнула мысль "Ох, не "Титаник" ли" и вспомнились блоковская девушка и ребенок, плачущий о тех, кто уже не придет назад), то ли устроенную там еще одну сценическую коробку, напоминающую блоковский "Балаганчик".
19 июня уже в Санкт-Петербурге на сцене БКЗ «Октябрьский», где была представлена самостоятельная версия программы «Серебряный век. Вариации. Петербург», сцена трансформировалась из светского салона столицы империи в константинопольское или парижское кафе, а к стихам Блока и Гумилева добавились строки Георгия Иванова и Николая Агнивцева, - одних из самых петербургских поэтов… 
Создаваемые с помощью песочной анимации картины Санкт-Петербурга неожиданно заставили вспомнить строчку «образ твой мучительный и зыбкий…» и замечательно вписались в общую картину художественного делания. 
Удивительно, но построенное абсолютно по театральным законам действо со сценарием, сложенным Олегом Погудиным так крепко, что в зазоры между стихами, романсами и ариями из опер невозможно просунуть даже лист бумаги, при этом давало огромный простор для ассоциаций.
Там все время присутствовала даль свободного романа, а создаваемые и самим Олегом Погудиным и его партнершами по сцене Екатериной Гусевой Мананой Гогитидзе, Олесей Петровой и Оксаной Шиловой образы, вызывали целые цепочки ассоциаций…

В Константинополе у турка
Валялся, порван и загажен,
«План города Санкт-Петербурга
(В квадратном дюйме — 300 сажен)... 
- читал Владимир Кошевой, а прозвучавшая перед этим  греческая «Грустная мелодия рассвета» уже успела вытащить  из памяти сразу и булгаковский «Бег», описывающий революцию и Гражданскую войну как национальную трагедию и национальное безумие, и гумилевское…
 … город с голубыми куполами,
С цветущими жасминными садами,
Мы дрались там… Ах, да! я был убит.

Вообще надо сказать, на сцене незримо присутствовала не только тень Гумилева, что было бы естественно для этого спектакля, но и не цитируемого но ощущаемого Иосифа Бродского…
И когда в исполнении Олега Погудина звучал его собственный  романс «Из петербургской гавани на юг», то сразу вспоминалось и 
Приезжать на Родину в карете,
приезжать на Родину в несчастьи…, 
и «Ни страны ни погоста не хочу выбирать……»
В целом спектакль получился блестяще литературным, также блестяще и при этом не помпезно, а легко театральным, напоминая легендарную вахтанговскую «Турандот», очень красивым, и что немаловажно – совсем не утомительным.
Зрители больше трех часов просидели не шелохнувшись, а потом в общем восторге стоя кричали «Браво». А как знают все «организовать вставание» нельзя…