Если бы знать...
01.03.2020 20:12
Анна Сокольская
scale_1200

Он был поэтом не первого ряда и очень скромным композитором.
Как певца его нельзя сравнивать с Шаляпиным или Лемешевым, как актера с Михаилом Чеховым.
Но это был человек, по выражению Георгия Адамовича, "с редчайшими антеннами", ставший благодаря этому одним из выразителей и символов своей эпохи.
Речь идет об Александре Вертинском.
У его наследия удивительная и прекрасная судьба. Когда Вертинский только вернулся на родину, то был встречен там милостиво-снисходительно. Поэты Фоняков и Смеляков ( хорошие, между прочим, поэты) "разрешили" ему присутствовать в нашей культуре.

  ...Я помню: в клубный зал пришли
Изящные старушки.
Я помню платья до земли
И на вуалях - мушки.
И был мне бесконечно чужд
И вчуже интересен
Мир полузабытых чувств,
Тех жестов, слов и песен
, - написал Фоняков...

Удивительно, как часто текст сам говорит за автора то, что тот, может быть, и не хотел высказывать. Да, в то время, когда голос единицы был тоньше писка, любовь, милосердие, сострадание оказались полузабытыми чувствами...
 В 2019 году, в год 130-летия Александра Николаевича, на премьере посвященного ему документального фильма стояли вдоль стен и сидели в проходах, а сама эта скромная картина обошла в прокате многие художественные, да еще и собрала призы со всех кинофестивалей, в которых участвовала.
Все те же чувства: любовь, милосердие и сострадание оказались нужны и важны людям двадцать первого века.
Двадцать восьмого февраля Олег Погудин пел Вертинского в зале Санкт-Петербургской Капеллы имени Глинки.

Когда поешь Вертинского около тридцати лет, легко выработать некий академический стандарт исполнения и следовать ему под овации зала.
Но Вертинский Погудина всегда разный. И этот спектакль ( не поворачивается рука написать "концерт") казалось бы отвечал на вопрос: откуда он?
Из всей великой русской литературы. И прежде всего из Чехова.
 В пыльный маленький город, где Вы жили ребенком,
Из Парижа весной Вам пришел туалет...
  В этом городе сонном Вы вечно мечтали: в Москву, в Москву, в Москву...
Но не сбылось.
И "маленькая актриса" поехала в Елец третьим классом. А музыка играет так весело, так радостно, что кажется, еще немного, и мы узнаем, зачем мы живем, зачем страдаем... Если бы знать, если бы знать!
И это все не было сыграно. Это было прожито в лучших традициях великой русской театральной школы. Уже упоминаемый Георгий Адамович писал, что надо чтобы в стихах "каждое слово значило то, что значит, а всё вместе слегка двоилось..,входило, как игла, и не видно было раны, нечего было добавить, некуда было уйти..." Все это было на сцене Капеллы. Каждое слово и каждый звук голоса и рояля Олега Вайнштейна были такими.

scale_1200

А еще был фрак...
Тот фрак, который сегодня так часто называют признаком аристократизма.
Никаким аристократом Вертинский не был.
И Погудин никаким аристократом не является. 2020-й год на дворе.
Костюм Пьеро в ранних выступлениях Вертинского и его фрак, надетый после 1917 года - это мундир. Это знак, говорящий: "Я - артист". Это тот же фрак, в котором приходит сто лет назад, в 1920 году, на бал в Институт Истории Искусств Николай Гумилев. "Валенки, свитера, потертые шубы с которыми невозможно расстаться и в танцевальном зале. И... Гумилев под руку с дамой...в черном платье с глубоким вырезом. Прямой и надменный, во фраке..."
Пенсне Чехова, Георгиевский крест Гумилева, фрак Вертинского - это знаки той великой культуры, для которой в больших ли романах или в маленьких печальных песенках важнее всего два высказывания:
"Я - брат твой" и "В мой жестокий век восславил я свободу".
Все это было двадцать восьмого февраля в Капелле.


Добавить комментарий