Homo homini coronavirus est
14.04.2020 10:55
Люди не осознают, что весь этот карантин ведёт к необратимым изменениям психики.
Я даже не имею в виду стремление найти неких конкретных "виноватых" в усилении эпидемии: пресловутых "шашлычников", богатеньких из Куршавеля и прочих заграниц, толпы гастарбайтеров.
Понятно, что они внесли свой вклад в распространение заразы, но, увы, "ширится, растет заболевание" независимо от этих частных случаев, развивается по своим законам.
Я о другом, и сужу по себе. Я стал шарахаться от людей на улице и в магазине, воспринимаю их как угрозу, "скопление" 3-4 человек мне кажется чем-то ненормальным. А когда в Ашане увидел десятки (не сотни) людей в одном помещении, то содрогнулся.
И это я, с моим скепсисом и внутренним стремлением к независимости от массовых мнений и веяний, с пониманием, что это особый случай, экстраординарный, а также с реальным ощущением опасности.
Но и меня уже забрало, захватило паническое состояние этой "войны всех против всех", homo homini coronavirus est, что хуже, чем lupus из латинской поговорки.
У меня нечто подобное уже было. Давно, в октябре 1993 года. Просидев целый день под огнём в Белом доме, я потом чуть ли не неделю инстинктивно боялся подходить к окнам, даже дома; машинально вычислял, какая стена комнаты безопаснее, поможет защититься от обстрела.
Это было легчайшее, преходящее проявление постфронтового синдрома, афганского, вьетнамского, чеченского, да какого угодно.
Тогда мне хватило одного дня. А теперь прошло уже 20 суток, и всё продолжается, и нет этому конца. А пройдет месяц, два месяца, страх въестся в мозг, стремление избегать сближения с людьми дойдёт до автоматизма. Раздробление, массовое отчуждение, атомизация станут всеобщими и повсеместными.
Я хотя бы в состоянии рефлексировать и сопротивляться стадному чувству, которое неизбежно насаждается со всех сторон.
А большинство об этом не задумываются. Растёт дикая массовая фобия сродни агорафобии (боязни открытого пространства), уж не знаю, как это называется в психологии, когда ЧУЖОЙ воспринимается как потенциальный источник заразы, угрозы.
Вот самое страшное последствие коронавируса, и тут невозможно обозначить "виноватого".
Да, существуют бирюки-нелюдимы, мизантропы, для которых карантин даже комфортен. Но мы все, по всему миру, станем такими, и чем дольше - тем более необратимо. Неизлечимо.
На мой взгляд, это похуже всех экономических бедствий, да и тесно переплетается с обоснованным страхом нищеты, безысходности.
К середине лета, если ничего не изменится - а похоже, что не изменится - с человечеством случится массовая психическая мутация, ведущая к самоуничтожению, самоистреблению.
Ведь человек, нормальный человек - существо общественное, но именно это рубится под корень, уничтожается со страшной силой.
Вот о чем надо думать, хотя я, честно говоря, не понимаю, как это бедствие предотвратить
Я даже не имею в виду стремление найти неких конкретных "виноватых" в усилении эпидемии: пресловутых "шашлычников", богатеньких из Куршавеля и прочих заграниц, толпы гастарбайтеров.
Понятно, что они внесли свой вклад в распространение заразы, но, увы, "ширится, растет заболевание" независимо от этих частных случаев, развивается по своим законам.
Я о другом, и сужу по себе. Я стал шарахаться от людей на улице и в магазине, воспринимаю их как угрозу, "скопление" 3-4 человек мне кажется чем-то ненормальным. А когда в Ашане увидел десятки (не сотни) людей в одном помещении, то содрогнулся.
И это я, с моим скепсисом и внутренним стремлением к независимости от массовых мнений и веяний, с пониманием, что это особый случай, экстраординарный, а также с реальным ощущением опасности.
Но и меня уже забрало, захватило паническое состояние этой "войны всех против всех", homo homini coronavirus est, что хуже, чем lupus из латинской поговорки.
У меня нечто подобное уже было. Давно, в октябре 1993 года. Просидев целый день под огнём в Белом доме, я потом чуть ли не неделю инстинктивно боялся подходить к окнам, даже дома; машинально вычислял, какая стена комнаты безопаснее, поможет защититься от обстрела.
Это было легчайшее, преходящее проявление постфронтового синдрома, афганского, вьетнамского, чеченского, да какого угодно.
Тогда мне хватило одного дня. А теперь прошло уже 20 суток, и всё продолжается, и нет этому конца. А пройдет месяц, два месяца, страх въестся в мозг, стремление избегать сближения с людьми дойдёт до автоматизма. Раздробление, массовое отчуждение, атомизация станут всеобщими и повсеместными.
Я хотя бы в состоянии рефлексировать и сопротивляться стадному чувству, которое неизбежно насаждается со всех сторон.
А большинство об этом не задумываются. Растёт дикая массовая фобия сродни агорафобии (боязни открытого пространства), уж не знаю, как это называется в психологии, когда ЧУЖОЙ воспринимается как потенциальный источник заразы, угрозы.
Вот самое страшное последствие коронавируса, и тут невозможно обозначить "виноватого".
Да, существуют бирюки-нелюдимы, мизантропы, для которых карантин даже комфортен. Но мы все, по всему миру, станем такими, и чем дольше - тем более необратимо. Неизлечимо.
На мой взгляд, это похуже всех экономических бедствий, да и тесно переплетается с обоснованным страхом нищеты, безысходности.
К середине лета, если ничего не изменится - а похоже, что не изменится - с человечеством случится массовая психическая мутация, ведущая к самоуничтожению, самоистреблению.
Ведь человек, нормальный человек - существо общественное, но именно это рубится под корень, уничтожается со страшной силой.
Вот о чем надо думать, хотя я, честно говоря, не понимаю, как это бедствие предотвратить
Да будет так!
Аминь!