Мои пенсионеры
25.04.2022 06:04
То есть, старички и старушки, которым я раз в месяц отношу пенсию. Гаджетами они не пользуются, чтобы получать на карточку, да многие из своих квартир уже не выходят, особенно если они находятся на пятом этаже советского "сталинского" дома без лифта и с весьма высокими потолками.
В таком доме живет, например, один из них, далеко не самый старый, но он после инсульта, поэтому передвигается с трудом, да и речь его затруднена.
Но понять его можно. Как-то раз мы с ним говорили о повышении пенсионного возраста, и мой собеседник выдал интересную фразу: "Русские люди были против, но ведь власть у нас еврейская!" Вот так милейший Евгений Иванович заклеймил режЫм. Любит футбол, страстный болельщик Спартака, между прочим.
Надо заметить, что пенсию "еврейская" власть платит моему герою небольшую, не намного больше, чем мне.
А вот другой старичок, той самой национальности, получает намного больше. Но отнюдь не по национальному признаку, а потому что ему уже 94 года. Он живет на первом этаже, но все равно из дома уже не выходит, а в последнее время не встает с кровати. Его обслуживает домработница, женщина средних лет из Средней Азии, вместо него считает деньги, которые я ему приношу, и помогает расписываться. Вот только фамилию своего работодателя безбожно путает. Вместо Спектор чуть было не написала "Степлер".
Среди моих пенсионеров мужчин во много раз меньше, чем женщин. Всего трое дедушек (есть еще один молодой пенсионер по инвалидности, получает вместе с матерью, да там вообще специфическая семейка).
Третий дед - весьма колоритный тип. Как и его бывшая супруга, впрочем. Да, именно бывшая, хотя живут они вместе, в одной квартире. Обоим по 80 лет, но они чрезвычайно активны, застать их обоих дома мне почти никогда не удается, кто-то один отсутствует. Когда же я спросил бывшую жену, не знает ли она, когда вернется ее бывший муж, она ответила: понятия не имею, мы не общаемся.
И они в самом деле не общаются! В тех редких случаях, когда я могу вручить пенсию им обоим, они поразительным образом ухитряются игнорировать друг друга, находясь в одной маленькой кухоньке. Пока я вручаю пенсию одному/одной, другая/другой практически отсутствует, а потом вдруг как будто возникает.
Не представляю себе, как так можно жить постоянно в одной не очень большой квартире. Но они, наверное, привыкли.
Среди бабушек есть большие оригиналки. Одна, например, когда я пришел к ней с пенсией около 12 часов дня, призналась, что только недавно встала, так как всю ночь смотрела сериал про вампиров. Такие вот у нее отнюдь не старческие вкусы. Она инвалид, по комнатам передвигается на костылях, зато пристально следит за политической ситуацией, слушала Эхо Москвы, пока его не прикрыли, теперь переключилась на Бизнес FM. Она самая политизированная из пенсионерок (наряду с борцом с "еврейской" властью). Другим не до этого. Из околополитических тем - разве что жалуются на подорожание лекарств.
Одна из них, 87-летняя Марфа Дмитриевна помнит Великую Отечественную войну. Она тогда была девочкой, и оказалась с семьей под немцами в Брянской области. Однажды разговорилась, стала вспоминать, как убегала от артобстрела и бомбежек, но не в подвал, а в соседний овраг, где ее бы ничто не спасло. Однако повезло, оказалась цела.
При этом, по словам Марфы Дмитриевны, особенно жутко им стало не тогда, когда в их деревню пришли немцы, а когда туда явились полицаи-украинцы, западенцы с Галичины. Старушка вспоминает, что немцы вели себя относительно прилично, только с партизанами активно боролись, а вот украинцы издевались над всеми подряд, принялись насиловать всех местных женщин и девок, так достали деревенских жителей, что те отправили делегацию в соседнее село, к немцам, чтобы пожаловаться на украинцев. В результате немцы, рассказала Марфа Дмитриевна, приехали и наказали галичан, некоторых даже заперли в подвал на несколько суток. Вот так, по сути дела, украинцев выгнали из Гестапо за жестокость.
А кто-то еще удивляется их нынешним подлостям. Были дикарями, такими и остались.
Одна из моих пенсионерок, к сожалению, уже скончалась. И самое ужасное, что никак не могу ее вспомнить - тихая, скромная, незаметная была старушка. Любопытно, что ее соседка по этажу, тоже пенсионерка, но помоложе, даже не знала о ее смерти. Не заметила! Потому как склонна к распитию спиртных напитков. Меня, правда, пока всякий раз встречала внешне и формально трезвой, но сильно пьющего человека, особенно женщину, всегда видно по едва уловимым признакам. Да, есть и такие. Ну что ж, это их личное дело.
Еще есть вальяжная генеральша, точнее вдова генерала. И дочь замечательного актера Всеволода Ларионова, с которой я подружился, беседую с ней о театре, о собаках, да обо всем подряд.
Вот пока всё, что с ходу вспомнилось. Каждой и каждому из пенсионеров я на прощание говорю: "Здоровья вам и всего доброго!" На этой ноте и завершим.
В таком доме живет, например, один из них, далеко не самый старый, но он после инсульта, поэтому передвигается с трудом, да и речь его затруднена.
Но понять его можно. Как-то раз мы с ним говорили о повышении пенсионного возраста, и мой собеседник выдал интересную фразу: "Русские люди были против, но ведь власть у нас еврейская!" Вот так милейший Евгений Иванович заклеймил режЫм. Любит футбол, страстный болельщик Спартака, между прочим.
Надо заметить, что пенсию "еврейская" власть платит моему герою небольшую, не намного больше, чем мне.
А вот другой старичок, той самой национальности, получает намного больше. Но отнюдь не по национальному признаку, а потому что ему уже 94 года. Он живет на первом этаже, но все равно из дома уже не выходит, а в последнее время не встает с кровати. Его обслуживает домработница, женщина средних лет из Средней Азии, вместо него считает деньги, которые я ему приношу, и помогает расписываться. Вот только фамилию своего работодателя безбожно путает. Вместо Спектор чуть было не написала "Степлер".
Среди моих пенсионеров мужчин во много раз меньше, чем женщин. Всего трое дедушек (есть еще один молодой пенсионер по инвалидности, получает вместе с матерью, да там вообще специфическая семейка).
Третий дед - весьма колоритный тип. Как и его бывшая супруга, впрочем. Да, именно бывшая, хотя живут они вместе, в одной квартире. Обоим по 80 лет, но они чрезвычайно активны, застать их обоих дома мне почти никогда не удается, кто-то один отсутствует. Когда же я спросил бывшую жену, не знает ли она, когда вернется ее бывший муж, она ответила: понятия не имею, мы не общаемся.
И они в самом деле не общаются! В тех редких случаях, когда я могу вручить пенсию им обоим, они поразительным образом ухитряются игнорировать друг друга, находясь в одной маленькой кухоньке. Пока я вручаю пенсию одному/одной, другая/другой практически отсутствует, а потом вдруг как будто возникает.
Не представляю себе, как так можно жить постоянно в одной не очень большой квартире. Но они, наверное, привыкли.
Среди бабушек есть большие оригиналки. Одна, например, когда я пришел к ней с пенсией около 12 часов дня, призналась, что только недавно встала, так как всю ночь смотрела сериал про вампиров. Такие вот у нее отнюдь не старческие вкусы. Она инвалид, по комнатам передвигается на костылях, зато пристально следит за политической ситуацией, слушала Эхо Москвы, пока его не прикрыли, теперь переключилась на Бизнес FM. Она самая политизированная из пенсионерок (наряду с борцом с "еврейской" властью). Другим не до этого. Из околополитических тем - разве что жалуются на подорожание лекарств.
Одна из них, 87-летняя Марфа Дмитриевна помнит Великую Отечественную войну. Она тогда была девочкой, и оказалась с семьей под немцами в Брянской области. Однажды разговорилась, стала вспоминать, как убегала от артобстрела и бомбежек, но не в подвал, а в соседний овраг, где ее бы ничто не спасло. Однако повезло, оказалась цела.
При этом, по словам Марфы Дмитриевны, особенно жутко им стало не тогда, когда в их деревню пришли немцы, а когда туда явились полицаи-украинцы, западенцы с Галичины. Старушка вспоминает, что немцы вели себя относительно прилично, только с партизанами активно боролись, а вот украинцы издевались над всеми подряд, принялись насиловать всех местных женщин и девок, так достали деревенских жителей, что те отправили делегацию в соседнее село, к немцам, чтобы пожаловаться на украинцев. В результате немцы, рассказала Марфа Дмитриевна, приехали и наказали галичан, некоторых даже заперли в подвал на несколько суток. Вот так, по сути дела, украинцев выгнали из Гестапо за жестокость.
А кто-то еще удивляется их нынешним подлостям. Были дикарями, такими и остались.
Одна из моих пенсионерок, к сожалению, уже скончалась. И самое ужасное, что никак не могу ее вспомнить - тихая, скромная, незаметная была старушка. Любопытно, что ее соседка по этажу, тоже пенсионерка, но помоложе, даже не знала о ее смерти. Не заметила! Потому как склонна к распитию спиртных напитков. Меня, правда, пока всякий раз встречала внешне и формально трезвой, но сильно пьющего человека, особенно женщину, всегда видно по едва уловимым признакам. Да, есть и такие. Ну что ж, это их личное дело.
Еще есть вальяжная генеральша, точнее вдова генерала. И дочь замечательного актера Всеволода Ларионова, с которой я подружился, беседую с ней о театре, о собаках, да обо всем подряд.
Вот пока всё, что с ходу вспомнилось. Каждой и каждому из пенсионеров я на прощание говорю: "Здоровья вам и всего доброго!" На этой ноте и завершим.