Премьера «Травиаты», показы которой начнутся в кинотеатрах с 16 августа, состоялась в июне 2016 года на Дягилевском фестивале в Перми. Этот спектакль – копродукция Пермского театра оперы и балета,  Unlimited Performing Arts (Дания),  Landestheater Linz (Австрия) и Théâtres de la Ville de Luxembourg (Люксембург) – посвящен памяти великого оперного администратора Жерара Мортье. И памяти реформатора, изменившего облик современной оперы,  эта «Травиата» достойна. Еще до появления на свет спектакль стал бестселлером, а родившись, не только не разочаровал, но превзошел самые смелые ожидания.

Иначе и быть не могло, потому что за работой над шедевром Верди встретились два творца, имеющие не просто свой стиль, но свою театральную и музыкальную философию. Любой спектакль знаменитого американского режиссера Роберта Уилсона или любая опера, за пультом которой – прославленный дирижер Теодор Курентзис, уже обречены на успех и любовь публики. А уж тандем двух этих уникальных людей – явлений культуры – обещал чудо. Чудо и произошло, и это отметили не только восторженные поклонники, но и строгие к новым постановкам критики.

Одна из самых знаменитых опер Верди выдержала сотни постановок в лучших оперных театрах мира, и давно уже кажется, что сказать здесь что-то новое, не потеряв связь с первоисточником, невозможно. И, тем не менее, коллективу, работавшему над новой редакцией оперы, это удалось. В чем же секрет их успеха?

Прежде всего, в особенном мире, который создает в своих спектаклях Роберт Уилсон. Для его стиля существует множество определений: «формальный театр»,  «театр ритуал»,  «театр художника»,  но по эстетике ближе всего сравнение с традиционным японским театром. Стремясь к абсолютной целостности спектакля,  Уилсон сам отвечает за все его компоненты: помимо режиссуры, это сценография, костюмы, и, наконец, свет – его волшебная палочка, кисть, которой создаются холсты невероятной, потусторонней красоты. Световую партитуру в данном случае уместно сравнивать с музыкальной, это настоящее произведение искусства, основа того самого мира вне континуума, куда с таким изяществом погружает своих зрителей Уилсон.

Вторая важная составляющая триумфа «Травиаты» – фантастическое умение Теодора Курентзиса докопаться до самой сути музыки и позволить своим музыкантам воспроизвести ее так, что и сам великий автор музыки не нашел бы к чему придраться. Курентзис борется за аутентичность, а создает неправдоподобно прекрасное, живое и в то же время неземное звучание классических произведений.

Наконец, третий, но отнюдь не последний по значению секрет успеха – великолепный исполнительский состав. Речь, прежде всего, о пермской примадонне Надежде Павловой, чье яркое и трепетное сопрано, музыкальность и театральность, умение не просто подчиняться воле режиссера, но давать новую жизнь своим героиням заставили театральный мир вновь, спустя десятилетия, заговорить о «великой Павловой из Перми».

Описывать шедевры – дело неблагодарное. Пермскую «Травиату» надо видеть и слышать, почувствовать кожей невыразимую красоту музыки, перенестись в пространство вне времени, окунуться в холодную, почти инопланетную атмосферу спектакля и выйти из зала с сознанием, что театр все еще способен творить чудеса.